| Читая литературу последних лет, посвященную проблемам обеспечения взаимодействия в рамках системы «человек-машина», начал убеждаться в том, что большинство авторов сводит решение этих проблем только лишь к созданию грамотных интерфейсных решений. Своего рода панацея. Раз – и проблем нет. Учли все требования, связанные с психологическими, психофизиологическими и т.п. особенностями человека и оп-па! Зачастую именно к этому сводится человекоориентированный дизайн интерфейса.
Однако вспомним, что мы все-таки имеем дело с системой, именно с системой, где обе составляющие – и машина, и человек обеспечивают ее функционирование. А раз так, то и факторы, влияющие на ее работу, будут связаны не только с интерфейсом, но и с пользователем. И эти факторы взаимосвязаны, образуя комплекс.
По сути дела, вообще о влиянии только особенностей интерфейса можно говорить в том случае, когда пользователь сталкивается с абсолютно новым для него контекстом, с которым ранее никогда не встречался. В остальном же, особенности взаимодействия будут определены, прежде всего, опытом пользователя. Вспомним классику эргономики и инженерной психологии, описание т.н. «операторских» ошибок или «ошибок переноса».
Опытные операторы, сталкиваясь с новыми условиями, часто применяют старые, знакомые уже, заученные схемы работы.
С другой стороны, если схема действий знакома пользователю, то можно ожидать более быстрого освоения интерфейса.
Согласно теории П.Я. Гальперина, навык формируется поэтапно: от отдельных действий – к навыку, от отдельных навыков – к более широким навыкам, интегрирующим их. П.Я. Гальперин, говоря об обучении, пишет о том, что навык должен быть сформирован так, чтобы его можно было переносить в различные контексты. Такой навык можно назвать широким или универсальным (например, ввод текста с клавиатуры). Также можно выделить еще два вида навыков: базовые – которые обеспечивают принципиальную возможность формирования других, более сложных (к примеру, навык нажатия на клавишу), и специализированные (узкие) навыки, которые невозможно перенести в другой контекст. По всей видимости, именно при попытке переноса специализированного навыка как раз и совершается наибольшее количество ошибок.
Говоря о переносимости навыка, можно сказать, что ошибочное интерфейсное решение является нестандартным контекстом. Положение усугубляется в том случае, когда ошибка в интерфейсном решении связана с нарушением логики. Если же ошибок в интерфейсном решении нет, но навык не охватывает данный контекст, в некоторых случаях можно говорить о возможном положительном влиянии прошлого опыта, когда пользователь начинает действовать исходя из имеющихся у него знаний и умений.
А теперь вспомним еще одного классика, на сей раз уже юзабилити – Дж. Раскина. Он пишет, что в большинстве случаев слово «интуитивность» (да, да, та самая пресловутая интуитивность, которая давно уже не дает покоя юзабилистам) заменяется более простым словом «знакомость». Опытный пользователь, сталкиваясь с новым продуктом, автоматически пытается действовать согласно существующим у него схемам действий, навыкам. Таким образом, интуитивность для опытного пользователя – это возможность найти необходимые элементы там, где он ожидает их найти в соответствии с имеющимся у него опытом. И «интуитивность» для него совсем не то, что для бабушки из села, которая и компьютер-то видит в первый раз. Не так давно сходные мысли высказывал Платон Днепровский.
Однако, все-таки, еще раз хотел бы подчеркнуть, что ни опыт пользователя отдельно, ни качества интерфейса отдельно рассматривать нельзя. Система на то и система, что есть определенная взаимосвязь между ее компонентами. Поэтому действительно качественная оценка интерфейса может быть проведена только в контексте взаимодействия. И очень хочется, чтобы люди, приходящие в сферу юзабилити не забывали об этом.
Дмитрий Павлов
| 